Подвиг начинался в апреле - Страница 31

Впрочем, прикрывать им пришлось не только батареи.

Эшелон пришел в Перемышль и сразу же, ночью, попал под бомбежку. Бойцы и выгрузиться не успели, а уже горели теплушки, свистели осколки.

Многие растерялись, в том числе и наводчик расчета, которым командовала Валя. Девушка сама открыла из пулемета огонь по самолетам.

На соседних платформах застучали другие пулеметы. Эшелон стал сопротивляться.

Так начался фронтовой путь старшего сержанта Вали Патракеевой, никогда не унывающей сибирячки из Бодайбо, которая была и свердловской студенткой, и тагильской чертежницей на металлургическом. Так начался тот путь, который провел эту смелую, веселую, остроумную девушку через Краков, Катовице, Бреслау.

В Кракове расчет защищал госпиталь, где лежали раненые варшавские повстанцы. Фашистские самолеты часто появлялись над зданием по одному или по два, заходили на бомбежку, метили именно в госпиталь.

Позже выяснилось, что из соседнего маленького костела кто-то немцам сигнализировал.

Однако сигнализация не помогла. Пулеметчики, стоявшие на крыше госпиталя, не позволяли фашистам снизиться настолько, чтобы бомбы точно легли в цель. Хорошая школа, которую Валя прошла на Кутузовке и в Сетуни, теперь сказалась. Московская пулеметчица отлично умела создавать заградительный огонь. И, несмотря на многочисленные налеты, ни одна бомба в госпиталь не попала.

В Кракове зверствовали бандеровцы, и однажды ночная встреча с ними чуть не стоила Вале жизни.

В тот вечер Валю поздно вызвали в штаб полка. Это было совсем недалеко от пулеметной точки, и Валя пошла без оружия. А из штаба полка ее срочно отправили за пакетом в штаб дивизии.

Попросить у кого-нибудь пистолет Валя постеснялась, и без оружия, одна отправилась в ночной город.

Конечно, это было легкомысленно, и за свое легкомыслие Валя Патракеева жестоко поплатилась.

Под мостом на нее напали двое здоровенных бандеровцев. Сдавили горло, забили в рот кляп, оглушили чем-то тяжелым. Очнулась Валя уже в госпитале.

Наверно, ее убили бы, если б к месту происшествия случайно не подкатил на мотоцикле майор-танкист.

Он осветил фарой пространство под мостом — необходимая предосторожность в прифронтовом Кракове, сразу понял, в чем дело, и полоснул по бандеровцам из автомата.

Бандиты убежали. Потерявшую сознание девушку майор привез в ближайший госпиталь.

А вскоре Валя Патракеева снова командовала своим пулеметным отделением и шла с полком на запад, к победе.

«МАТЬ-ХОЗЯЙКА» БАТАРЕИ

Черноисточинская комсомолка, шофер лесопункта Валя Соколова, которую из-за малого роста чуть было не отправили из Чернышевских казарм домой, была зачислена в 751-й зенитно-артиллерийский полк.

«Курс молодого бойца» Валя проходила на Красной Пресне. Вместе с небольшой группой ивановских девушек-шоферов Валю учили в основном правилам уличного движения в Москве. Правила эти были сложными, гораздо сложнее, чем правила движения на родине девчат, но все-таки постичь их было возможно. Ну и, конечно, проверялись при этом на занятиях чисто профессиональные, шоферские знания новых бойцов полка.

А потом маленькая черноисточинская комсомолка лихо водила по Москве и Подмосковью большую грузовую машину, обеспечивала артснабжение. Возить приходилось все: и запасные части, и пушечную смазку, и снаряды.

Иногда бойцы на батареях, разгружавшие машину, спрашивали:

— Ты не боишься снаряды возить? Такая маленькая!..

Валя усмехалась, отвечала:

— Кто боится, дома сидит!

В 1943 году 751-й полк, сбивший к тому времени 7 вражеских самолетов, был реорганизован в 62-ю зенитно-артиллерийскую дивизию. Артиллерийские дивизионы бывшего полка становились самостоятельными полками. Валя сдала машину и ушла на батарею.

Там она была сначала старшим мотористом, потом заместителем командира отделения, командиром орудия. Она освоила обязанности всех номеров орудийного расчета и в боевой обстановке могла заменить любого из них.

Валя была единственной девушкой на батарее, и бойцы ласково звали ее «мать-хозяйка». Однако «мать-хозяйка» была строга и наказывала за малейшее нарушение дисциплины.

Батарею перебрасывали с места на место по Подмосковью. Она побывала и в Подольске, и в Кашире, и в Кубинке. В июле 1943 года батарея вела в Кашире заградительный огонь по вражеским самолетам, стремившимся к Москве. Однако орудий в Кашире было мало.

Самолеты были остановлены артиллеристами, находившимися севернее тех прожекторных полей, на которых служила алапаевская комсомолка Реветта Тарская. Реветта Федоровна до сих пор отлично помнит, как прошли вражеские самолеты над прожекторными полями, как встала перед фашистами на севере сплошная стена зенитного огня и как повернули самолеты обратно.

В те минуты алапаевские комсомолки, служившие в прожекторных ротах, простились друге другом. Самолеты шли обратно с бомбовым грузом. Девчата решили, что сейчас этот груз будет обрушен на прожекторные поля. Но враг не сбросил бомбы.

Батарея, где служила до конца войны Валя Соколова, охраняла железнодорожный мост в Кашире, два аэродрома, шлюзы и электростанцию в Дмитрове и Пушкино. Маленькая уральская артиллеристка, которая даже до плеча не доставала своим подчиненным, прошла вместе с батареей весь этот путь. В красноармейскую книжку Вали Соколовой были записаны девять благодарностей командования.

На южных подступах к Москве, в районе Домодедово и деревни Яковлево, Подольского района, прошла военная служба артиллеристки Зины Гензик, браковщицы с тагильского Высокогорского механического завода, которая собиралась из Чернышевских казарм уйти в партизаны на Псковщину. Невысокую девушку, как и прожектористку Асю Шипицыну, называли в армии «кнопкой». Ее определили в расчет прибора ПУАЗО-3. Это был очень сложный прибор управления зенитным артиллерийским огнем. Он направлял огонь целой батареи.